Издательство «Астрель-СПб»

Аристократия означает власть лучших. С этим все просто. Но вот кто такие лучшие? Родовая знать? Интеллектуалы? Политическая элита? Гении? Святые? В нашем мире однозначного ответа нет. Но он есть в мире «Иных песен».

Здесь акцент сделан не на мировосприятии ребенка, а на людях, среди которых он вырастает, на семейном укладе, который имеет свою историю. Но сама эта история свидетельство не разрыва, а связи поколений...

"Иные песни" во многом близки пост-сингулярной научной фантастике, с той лишь разницей, что здесь автор играет с античной системой понятий, с идеями Формы, а не квантовыми теориями.

От больничного быта до личностных драм, от счастья исцеления до мрака обреченности – вот художественный диапазон книги. Нам так подробно рассказали о врачах и пациентах для того...

Персонажи Максютова правдоподобны, в эмоции героя веришь всегда, не зависимо от того, кто именно является этим героем: убитый душманами офицер Искандер Анваров или прожившая долгую мудрую жизнь собака Крошка...

Медведевич талантливо создает мрачную и тоскливую атмосферу безысходности. Жестокость, являющаяся неотъемлемой частью романа, лишь подчеркивает степень распада мира. Мира, который в шаге от пропасти, но не задумывается об этом.

Каждую неделю в поле внимания The Village попадает одна важная книга. На этот раз— рассказы издетства, где за убаюкивающими преданиями и семейными традициями скрывается непростая история страны.

Стоит читать: любителям нестандартных миров; любителям продуманных персонажей; тем, кого интересует состояние дел в русскоязычном фэнтези. [ФАНТЛАБ]

Журнал «Мир фантастики» о новинке в серии «Московские Сторожевые»: Трогательная и поучительная, хотя местами и довольно жёсткая сказка о детях — но написанная для взрослых...

Правильной была идея открыть альманах рассказом Ульи Новы «Аккордеоновые крылья». Такую прозу, кажется, принято называть «пронзительной», но в данном случае речь, скорее, идет не о внезапном...